Райерзол Одд. СМ: случаи и диагнозы.

    Одд Райерзол – опытный норвежский психолог и сексолог, в течение 25 лет работающий с взрослыми, парами и группами и обучающий других специалистов.

   В этой статье норвежского психолога и сексолога Одда Райерзола приведена аргументация необходимости исключения диагнозов “фетишизм”, “трансвестизм”, “садизм” и “мазохизм” из ICD-10 – Международной классификации болезней, версии 10.

   Вступление.
Речь здесь пойдет в основном об СМ, но, так как многие специалисты говорят о “сексуальных отклонениях” вообще и фетишизме как близко связанных с СМ, я буду ссылаться и на фетишизм. Я постараюсь обосновать необходимость исключения из свода болезней диагнозов “фетишизм”, “трансвестизм”, “садизм” и “мазохизм”. Я чаще использую местоимение “он”, нежели “она”, потому что до сих пор больше известно о мужских “отклонениях”. Это не значит, что я хочу исключить женщин из обсуждения данной проблемы.

   Что такое СМ?
С традиционной точки зрения, СМ – это “извращение”, при котором люди получают удовольствие от сексуальной активности, включающей боль и/или унижения. Человека, которого возбуждает причинение боли/унижений, называют садистом. Человека, которого возбуждает получение боли/унижений, называют мазохистом. Слово “извращение” первоначально использовалось в юридической терминологии; более современный эквивалент в психиатрии – “сексуальные отклонения”.
Я лично воспринимаю СМ, как эротическую или сексуальную игру с обменом властью, проводимую с сознательного согласия партнеров. Когда нет добровольности, или один из партнеров лишен должного уважения – любые действия становятся жестокими и могут быть справедливо названы “извращением”. Здоровые игры с обменом властью на добровольной основе могут приносить людям удовольствие. Это вполне приемлемая разновидность секса. Игры с обменом властью могут включать физическое или вербальное доминирование. Приказы, порка, бондаж или игры типа господин/раб – это типичные примеры обмена властью.
Раз “садомазохизм” для столь многих людей ассоциируется с насилием, лучше было бы использовать другой термин – возможно, Д/с (доминирование/подчинение), но изменить сложившуюся терминологию очень трудно.

   Если бы “конфликт” и “травма” были абсолютно необходимыми признаками СМ, я бы ожидал гораздо большего процента психологических патологий среди людей, его практикующих, чем среди остального населения.

   Что за люди практикуют СМ?
Традиционное мнение, сложившееся сотни лет назад – что это люди аморальные, больные или даже выродки. Люди с традиционными взглядами обычно не видят разницы между насилием и добровольными играми. Чтобы аргументировать традиционное мнение, часто используют данные психиатрии.
Например, Вильям Штекель, известный психиатр и психоаналитик, написал книгу об историях психических заболеваний фетишизмом и СМ. Люди, описанные там, были абсолютно безнадежны, многие не в ладах с законом, и именно такими примерами подкрепляется традиционное мнение.
Стоит отметить, что обычные обывательские взгляды не так давно осуждали все типы сексуальной активности, кроме происходящей между мужем и женой и имеющей своей целью продолжение рода. Любой вид секса, кроме соития в миссионерской позе (мужчина сверху!) между мужем и женой считался “извращением”.

   В большинстве случаев диагнозы не применяются.

До самых 70-ых годов социологи даже не пытались провести какое-либо объективное исследование этого сексуального феномена (хотя Кинси задался некоторыми вопросами по поводу болевых воздействий, таких как укусы, в своем известном исследовании 1950-го года). Одна из первых исследовательских работ была проведена Спенглером (1977). Были разосланы опросники членам СМ клубов и людям, дающим объявления в СМ журналах. Мозер и Левитт (Вайнберг 1995) провели более широкое исследование, основанное на опросниках, пару лет спустя. Роберт Столлер (Столлер, 1991) в 1980-тых использовал “этнографический” метод опроса людей, практикующих СМ.
Все эти исследования установили, что люди, практикующие СМ, очень разнятся между собой. Многие из них успешны и уважаемы в обществе, с хорошим образованием. Нет никаких причин полагать, что процент психозов или расстройств среди них больше, чем среди остального населения.

   Большинство данных основано на патологических случаях.

   Что заставляет людей интересоваться или отдавать предпочтение СМ?
Даже если согласиться с тем, что психиатры и психологи традиционно чрезмерно озабочены “этиологией”, думаю всегда интересно понять причины предпочтения или сильного интереса к чему-либо. Я часто встречаю людей, задающихся вопросом: “Почему я тот, кто я есть?”

   Мнение психоаналитиков
В разрезе психоанализа “садизм” часто воспринимается как первичная, а “мазохизм” – как вторичная реакция на травму. Мазохизм вторичен в том смысле, что садизм направлен внутрь, против себя. Если мать отказывает ребенку в удовлетворении потребностей, то позже, уже в зрелом возрасте, он мстит в своих садистских фантазиях, и по возможности воплощает их в жизнь в сексуальной сфере против женщин. Предполагается наличие “анального”, “орального” и “фаллического” садизма. То есть, такая месть может быть результатом страха кастрации, возникшей на Эдиповой (“фаллической”) фазе.
В других случаях, результатом эдипова комплекса может стать подчинение (и, следовательно, мазохизм) как политика ухода от реальности. Он освобождается, сдаваясь.
Повторяющееся насилие занимает значительное место в психоаналитических размышлениях. Люди, практикующие СМ, стремятся восстановить сценарий, нанесший травму, в попытке перерешить здесь и сейчас то, что невозможно было решить тогда, в прошлом. Если, например, ребенка била мать, ему, возможно, потребуется повторение этого сценария – чтобы его девушка сделала с ним, взрослым, что-то сходное. Или он будет стремиться к обратной ситуации – самому отшлепать свою девушку.
Существует множество объяснений среди психоаналитиков (возможно столько, сколько вообще есть психоаналитиков). Другая популярная теория – искупление: “Раз я согрешил (будучи сексуальным), я плохой и заслуживаю наказания”. В этом случае мазохизм является скорее первичной реакцией, а садизм – проекцией. Садист наказывает других вместо себя.
У Фрейда, судя по всему, были широкие взгляды на СМ, в том смысле, что он утверждал наличие состояний от “нормально” до “экстремально” садистских, и такую же градацию для мазохистов. Он ассоциировал мужчин с внешним, агрессивным, доминирующим, садистским типом сексуальности, а женщин с чувствительным, сабмиссивным, мазохистским типом. И только когда эти нормальные импульсы становятся преувеличенными, их можно причислить к “извращениям”. Фрейд также смотрел на фетишизм как на “первичное” извращение, что означает, что СМ имеет фетишизм в своей основе. Так же стоит отметить, что Фрейд поначалу считал садизм первичной силой (по сравнению с мазохизмом), но позже пришел к обратному мнению.
Нужно иметь в виду, что “садизм” и “мазохизм” носят несколько отличную (от сексуальной) смысловую нагрузку в контексте психоаналитических размышлений. Например, Вильгельм Райх (Райх, 1945) говорил о “садистской” и “мазохистской” “структуре характера”. Это способ характеристики человеческой личности, который не обязательно связан с сексуальностью.
Роберт Столлер, психиатр и психоаналитик, разделяет традиционные взгляды психоанализа в том, что конфликты детства влияют на “этиологию”. С другой стороны, он нетрадиционен, так как подчеркивает, что генофонд, так же, как и биологические и культурные факторы, оказывают не меньшее влияние. Он критикует психоанализ за догматичность и отсутствие интереса в исследовании явления в реальной жизни. “Теории психоанализа, спешащие назвать извращенцами людей “на грани”, несправедливы ни к многочисленным сферам жизни, где такие люди весьма успешны, ни к большому проценту патологий, имеющихся в наличии у людей, которых мы не считаем “извращенцами” (в этой книге 1991 года он в основном использует слово “извращение”, нежели “сексуальное отклонение”). На основании своих этнографических исследований 80-ых и более поздних годов, Столлер делает следующие выводы:

   Биологические факторы:

• Важно отметить, что разные части тела изначально обладают различной чувствительностью у разных людей; развитие таких зон влияет на эротический стиль.
• У мужчин есть предрасположенность к фетишизму (под фетишизмом Столлер понимает явление, которое я скорее назвал бы “опредмечивание”), “а именно: сокращение интереса к женщине до исключительно анатомического, или меньшее (фундаментальная динамика извращений), по сравнению со встречным женским желанием к отношениям, интимности, постоянству”. Он утверждает, что за эти половые различия ответственна филогенетическая эволюция. Тем не менее, он не отрицает, что половые различия можно разъяснить в разрезе культуры.
• “… ограничения, появляющиеся после рождения, основаны на генетически заложенных ограничениях, существующих уже при рождении” (ограничения связанные с “заложенной” информацией).

     Культурные факторы:

• Культура – источник совести, например: “… когда средневековая церковь считала флагелляцию благочестивым занятием, у мазохистов была прекрасная возможность получить удовольствие без чувства вины, что теперь невозможно, потому как нынешняя церковь считает мазохизм извращением”.
• Культура – это источник вдохновения, из которого люди черпают линию поведения в сексуальной сфере. Столлер ссылается на “извращенные эротические игры”, например, поощрение попробовать модные эротические практики, даже если такие практики не поощряются культурной традицией.

     Психодинамические факторы.

• Травма: Как и другие психоаналитики, Столлер считает травму одним из наиболее влиятельных факторов. Он уделяет даже большее внимание, нежели врачи с традиционными взглядами, вопросу о том, как именно и при каких обстоятельствах травма влияет на дальнейшую жизнь человека. Почему некоторые люди начинают интересоваться СМ, а другие нет, при одинаковых травмах? Размышляя над данными своих этнографических исследований и практики психоанализа, Столлер делает вывод, что люди, практикующие сознательные и добровольные игры, “не большие невротики, чем все мы”, в то время как “несознательные СМ-еры” обнаруживают гораздо более серьезные повреждения психики и (в худших случаях) психозы.
• Страх “перевоплощения”: Мальчикам, в отличие от девочек, необходим акт отделения от матери. Когда им это трудно, появляется страх показаться женственным и страх близости с женщинами. “Большая часть мужественности во всех культурах связана с проявлением этого противоречия: акцент на фаллосе, страх близости с женщинами, страх быть униженным женщиной, необходимость унизить женщину и женщина как фетиш”. Он утверждает, что “страх перевоплощения” может быть основой многих извращений, например, фетишизма, вуаеризма и СМ. По его мнению, существует множество путей удержания женщины на расстоянии.
• Защита от страха, стыда и чувства вины.

     Теория обучения.
  Розенхам и Селигман (Rosenhan and Seligman, 1995 ) представляют поведенческий взгляд на сексуальные отклонения. Они используют парадигму Павлова, где условный стимул (УС) сочетается с безусловным стимулом (БС) (стимуляция гениталий) и безусловной реакцией (БР) (сексуальное удовольствие). В результате, по прошествии времени, УС создаст безусловную реакцию сексуального возбуждения. Для примера можно взять фут-фетишизм. Вид и ощущение ноги, прикасающейся к пенису, может стать УС, возникшая эрекция (или оргазм) – БС. УС не ослабляется при сексуальном отклонении за счет мастурбации, которая только усиливает связь между УС и БР. Но почему одни люди будут мастурбировать, представляя УС, а другие нет – остается загадкой.
  В дополнение, они используют “предрасположенность” для объяснения того факта, что объектами сексуальных отклонений становятся предметы очень узкого круга. Эта “предрасположенность” скорее всего биологически встроена и характерна для вида.

     Диагнозы “садист” и “мазохист” не видят различий между добровольными играми и сексуальными преступлениями.

     Современная сексология.
  Джон Мани (Money, 1986) – один из самых авторитетных и известных сексологов, когда-либо писавших о происхождении сексуальных отклонений. В основе его взглядов лежат и теории психоанализа, и теория обучения. Одно из его выдающихся высказываний – ” превратить трагедию в триумф”, трагедию попрания чьей-либо сексуальности, так называемой “карты любви”. Триумф – это обретение сексуального удовлетворения, несмотря на осуждение обществом сексуальных отклонений. Под “картой любви” Мани подразумевает: “динамически развивающееся представление об идеальном любовнике, идеальном романе, идеальном сексуально-эротическом поведении – воображаемом или претворяемом в жизнь с партнером – существующее в данный момент времени в мозгу человека.” (Мани, 1998) “Карта любви” человека предположительно так же индивидуальна, как и его отпечатки пальцев. “Карта любви” человека с сексуальными отклонениями может быть нарушена.
  “Карты любви” могут быть нарушены по разным причинам, например – если родители вмешиваются в сексуальное развитие ребенка. Мани утверждает, что сексуальные отклонения отсутствуют как факт в тех обществах, где не накладывается запретов на сексуально-эротическое развитие детей. С другой стороны, он подчеркивает важность влияния, оказываемого наследственностью и окружающей средой, на развитие сексуальных отклонений. Наследственность может быть не только генетической, но и представлять собой гормональное влияние во внутриматочной среде.
  Мани известен также своей подробной классификацией сексуальных отклонений, которые он разделил на категории и подкатегории, дав им греческие и латинские названия. Его классификация гораздо более подробна, чем любая другая, содержащаяся в основных сборниках диагнозов.
  У сексологов разные взгляды на происхождение сексуальных отклонений. Общее мнение, в котором все они сходятся, состоит в том, что развитие сексуального отклонения связано с отрицанием сексуальности, тела и близости и наличием эмоционального конфликта с родителями. Эмоциональные конфликты приводят к тому, что сексуальность у человека начинает ассоциироваться не с конкретными людьми, а с предметами и ситуациями.

     Диагнозы “садизм” и “мазохизм” абсолютно безнравственны, потому что относят к одной категории как оскорбление и насилие, так и добровольные игры.

     Мои личные комментарии по поводу “этиологии”.
  Я думаю, разумно предположить, что причин происхождения столько же, сколько людей с этими отклонениями. Исходя из моего личного опыта и из того, что я прочел, можно заключить, что СМ-еры представляют собой весьма разнородную группу, члены которой вовсе не обязательно имеют между собой что-то общее, кроме увлечения СМ.
  У многих профессионалов, пытавшихся объяснить происхождение СМ, можно найти множество хороших мыслей, но я не думаю, что какая-либо из них может быть универсальной. Очень легко постановить, что виновата “травма” или “конфликт”, особенно, когда известны данные пациента. Если бы это было так, было бы справедливо ожидать гораздо больший процент патологий среди людей, практикующих СМ, чем среди остального населения. Исходя из исследований, проведенных на сегодняшний день, ничто не указывает на это. Как говорит Столлер: “У многих опрошенных стабильная работа, высшее образование, хорошее чувство юмора, многие интересуются политикой и событиями в мире и бывают в депрессии не больше и не меньше, чем мои обычные знакомые”. “Они нервны ровно настолько, насколько и остальные”.
  Так что (как говорит Столлер), если СМ – это посттравматическое стрессовое расстройство, корнями уходящее в детство, то все мы этим страдаем, вне зависимости от принадлежности собственно к СМ. СМ же – вполне здоровое решение, особенно по сравнению с навязчивыми маниакальными расстройствами.
  Одна из слабых сторон всех этих теорий – то, что разговор в большинстве случаев идет о мужчинах. Конечно, мужчины обычно менее скрытны по части своих пристрастий в сексе, чем женщины, поэтому они чаще поддаются своим порывам. Многие из них попали в беду (иногда даже на уровне закона) и оказались, в конце концов, в кабинете врача, где им и был поставлен диагноз. Это выявляет другую слабую сторону – большинство данных собрано на основании патологий.
  Думаю, разумно заключить ( как Столлер и Мани), что существует несколько причин возникновения тяги к СМ. Такой причины, как воспитание явно недостаточно, так как есть повод полагать, что одно и то же влияние извне дает различные результаты. Людей, которых били в детстве, порка может привлекать, а может и наоборот – отталкивать. И есть люди, которых никогда не били (или они так говорят), но которым нравится порка. Возможно, просто одни более склонны к сильным воздействиям, чем другие. Ягодицы являются эрогенной зоной у всех людей, но у некоторых возможно более сильной, чем у остальных. Если есть генетическая разница между частями тела разных людей, так почему бы не предположить, что эти части тела по-разному реагируют на различные типы воздействий?
  Я согласен со Столлером в том, что существуют биологические, культурные и внешние причины, которые действуют одновременно и комплексно. Я думаю, что “закрепление” (Столлер) играет важную роль, потому что интерес к сексу “так трудно изжить”. Я не думаю, что приверженцы теории обучения считают мастурбацию ключевым моментом в поддержании этого интереса. Скорее интерес появился раз и навсегда (закрепление) и вынуждает человека мастурбировать снова и снова.
  Интерес к СМ может появиться по разным причинам, и не обязательно из-за травмы. Если дело в травме, “закрепление” может быть объяснено большой силой возбуждения, в результате чего эмоции от подобного опыта намертво закрепляются в мозгу и нервной системе. Тем не менее, я могу легко предположить другие причины появления состояния сильного возбуждения. Старшая сестра, поcтавившая ботинок на пенис мальчика в подходящий момент во время игры, может быть примером сильного возбуждения вследствие энергичной игры плюс прикосновение к пенису. Впоследствии его фетиш обуви и интерес к мазохизму могут оказаться результатом сильного удовольствия в состоянии крайнего возбуждения, без всякого участия какой-либо травмы. Конечно, и генетический код в то же время может оказывать свое воздействие. Тем не менее, кто-то может сказать, что если взрослый мужчина испытывает сексуальное возбуждение только от вида обуви, а не людей, в его жизни была какая-то травма, которая не дает ему вступить в нормальные сексуальные отношения. Но даже в этом случае травма будет относиться скорее к невозможности построить отношения, чем к фетишизму как таковому или интересу к СМ. Я уверен, что психиатрия часто это смешивает. В дополнение резонно полагать, что многие из нас пострадали в той или иной степени от “травмы”, и это в индивидуальных случаях может служить доказательством того, что травма может быть причиной интереса к СМ. “Посмотрите, у каждого заинтересованного в СМ была в жизни травма!”
  В любом случае, я согласен со Столлером в том, что те, кто оскорбляет других – на сексуальной или иной почве – неполноценные люди. Они, должно быть, пережили “традиционную травму” (например, их самих оскорбляли) или же ими пренебрегали, и в результате их способность к открытому и уважительному общению с другими людьми сильно пострадала.
  И еще кое-что о взаимодействии между биологией и внешней средой. Разумно полагать, что у некоторых мальчиков внешность от природы более женственная, чем у других (Bateson). Такие мальчики особенно склонны играть с девочками и быть в подчиненной роли. Внешность же будет подталкивать подталкивает его к выбору такого окружения, в котором у него будет возможность испытать сильное сексуальное возбуждение с девочками, командующими им. Отсюда может развиться и склонность к мазохизму. Конечно, я не утверждаю что все мужчины-мазохисты – женственны. Существует множество различных причин возникновения разных сексуальных интересов и наклонностей.

     Нет никаких причин полагать, что люди, практикующие СМ или фетишизм, менее склонны любить своего партнера, чем остальные.

     Почему СМ и фетишизм до сих пор относят к болезням?
  СМ не только относят к сексуальным отклонениям, но и считают это диагнозом. На сексуальность “девианта” и обыватели, и светское общество смотрят как на что-то аморальное, извращенное. Это может даже послужить поводом для политических притеснений. Контроль сексуальности глубоко ущемляет человеческую личность. По мере подчинения общества медицинским терминам, “аморальность” заменили на “болезнь”. Различные сексуальные склонности были отмечены как “отклонения”, что в контексте медицины означает “болезнь”. Многие из них сегодня считаются нормальными, или, как минимум, не считаются больше заболеваниями (например, анальный и оральный секс, гомосексуальность). Одна из причин этого процесса – улучшение восприятия сексуальной активности как приносящей законное удовольствие (и для мужчин, и для женщин); в наши дни секс вовсе не обязательно должен служить цели продолжения рода.
  Другая причина – растущая распространенность и открытость сообществ; так, гомосексуалисты стали сильной и влиятельной группой, борющейся за свои права.
  Наиболее авторитетные психиатрические диагностические системы в мире: DSM-IV (диагностический и статистический учебник психический расстройств, издание 4) Американской Психиатрической Ассоциации и “Психические и поведенческие расстройства” – подраздел ICD-10 (Международная классификация болезней, версия 10) Международной Организации Здравоохранения.
  Есть, видимо, несколько различных причин, почему СМ и фетишизм все еще диагностируют как “отклонения”:

• Привычка приклеивать ярлыки и клеймить меньшинство сама по себе никуда не денется. Люди, которые этому подвергаются, должны открыто высказываться и требовать признания, особенно – если группа нечетко выражена. Приклеивание ярлыков будет продолжаться (просто в силу привычки), если не начать активно с этим бороться.
• Многие, практикующие СМ, даже не подозревают, что подпадают под диагноз. В большинстве случаев диагнозы не применяются. Люди, практикующие СМ, обычно не ищут лечения и смены сексуальных интересов. Те, которые действительно попадают под диагноз – чаще всего люди, нарушившие закон.
• Внутри диагностических категорий “садист” и “мазохист” нет четкого разграничения между добровольными играми и сексуальным насилием.
• Психиатры (во всяком случае, с традиционными взглядами) считают, что причина СМ в тяжелой травме и, следовательно, это “ненормальное” явление.
  Тем не менее, результаты борьбы за изменение этого положения есть – критерий, добавленный ко всем подкатегориям отклонений в DSM-IV: “Фантазии, сексуальные побуждения или поведение, вызывающие клинически ощутимое расстройство или ухудшение положения в социальной, профессиональной или других сферах жизнедеятельности”. Только при этом условии можно поставить диагноз “сексуальное отклонение”. Этот критерий, тем не менее, не включен (во всяком случае, не четко, ясно и твердо) в ICD-10. Обе диагностические системы отменили диагноз “гомосексуальность”.

     Любой вид сексуальной активности может стать извращением, когда появляется насилие и неуважение.

     Почему должны быть отменены диагнозы “фетишизм” и “СМ”?

• Это вопрос прав человека. Считать сексуальные предпочтения диагнозом также неуважительно, как дискриминировать людей на основании расовых, национальных и религиозных различий.
• Диагнозы можно использовать, чтобы легализовать притеснения. У людей все еще достаточно веры и уважения к медицинским диагнозам.
• Люди с “отклонениями” часто считают себя менее ценными (чувствуют клеймо, наложенное обществом).
• Диагнозы нечетки. Например, критерий диагноза “трансвестизм” применим только к гетеросексуальным мужчинам. Я рад, что гомосексуалисты и женщины избегли этой участи (и что борьба против дискриминации дает результаты), но то же самое следует сделать по отношению к гетеросексуальным мужчинам. Одна из причин того, что женщины не подпадают под этот диагноз – то, что общество нормально воспринимает женщину в мужской одежде, в то время как мужчина, надевший что-то женское, считается “деградировавшим”. Диагнозы “садизм” и “мазохизм” безусловно, туманны, потому что оскорбление и насилие относятся к той же категории, что и добровольные игры. Диагноз “педофилия”, безусловно, не имеет ничего общего с фетишизмом и СМ, но оценивается как “отклонение” на том же уровне.
• Определение “отклонений” в системах диагностики противоречиво. Многие типы отклонений (как их определяет Мани, например) не упомянуты. Раз несколько видов сексуального насилия причислено к отклонениям, кажется странным, что изнасилование туда не относится. Насильник совсем не обязательно садист, потому что причиной его возбуждения может являться вовсе не страдание жертвы. Небезопасный секс тоже не относится к отклонениям (во всяком случае, к сексуальным отклонениям).
• Категории фетишизма и СМ в DSM-IV сумбурны, потому что, если фантазии вызывают отклонения и функциональные ухудшения, то существует несколько дополнительных категорий (кроме сексуальных отклонений) с таким же действием.
• Интерес к СМ и фетишу “нормален” (так, например, некоторых привлекают ноги в чулках, других – в “сексуальной” обуви и т.д., и обмен властью практически всегда присутствует в той или иной мере, например, кто сверху, а кто снизу во время сексуальных действий). Интерес может стать диагнозом, когда его “слишком много”, но “слишком много” можно применить ко всему в жизни. Собирателю марок не ставят диагноз “филателист” только потому, что он слишком погружен в свое увлечение.
• ICD-10 ставит акцент на половых сношениях: “Фетишные фантазии обычны и не могут считаться расстройствами, если не приводят к появлению ритуалов настолько непреодолимых и неприемлемых, что они мешают нормальным половым сношениям и ведут к заболеваниям”. Значит, если люди не хотят полового сношения – это серьезно! Определение садомазохизма, между прочим, ничего не говорит о заболеваниях как последствии (непоследовательность).
• Вне зависимости от причин появления интереса к СМ или фетишизму, нет никаких предпосылок считать их заболеваниями. Это также абсурдно, как ставить диагноз “христианин”, “иудей”, “мусульманин”.
• Проблема вовсе не в самой сексуальности. Любой вид сексуальности (даже нормальная гетеросексуальная активность) может стать извращением, как только появляется насилие или неуважение.
• Причисление к “извращенцам” и наличие диагноза может весьма негативно повлиять на человека.

     Думаю, стоит оставить определение “извращение” для насилия, неуважения и приносящих вред сексуальных действий.

     Возможные последствия постановки диагноза.

• Люди могут поверить, что больны, потому что так говорят врачи.
• Резкое снижение самооценки и веры в себя.
• Различные виды пристрастий, “уход от себя”, такие, как алкоголизм, наркотики, одержимость работой.
• Самоубийство или суицидальные попытки.
• Страх общества или социальные трудности.
• Стремление к саморазрушению (нанесение себе увечий, инертность).

     Заключительный комментарий: в чем же на самом деле проблема?
  Столлер говорит: “А теперь основной момент. Хотя изучать значение отклонений, конечно, стоит, более важен основной вопрос: наносит ли человек – не обязательно садомазохист – вред другим людям? Да, реально наносит, и не только в воображении или во время эротических действий (как, например, в добровольном СМ)”. Столлер использует слово “извращение” в более или менее близком смысле к слову “отклонение”. Думаю, стоит оставить определение “извращение” для насилия, неуважения и приносящих вред сексуальных действий. Категория “извращений” будет таким образом включать изнасилование, принуждение, привлечение к сексу обманным путем, педофилию и несколько практик небезопасного секса. Я говорю про реальную мораль нашего века и наших дней, и это то, что действительно важно. Если по какой-либо причине так уж необходимо оставить диагностические категории “сексуальных отклонений”, я бы, безусловно, добавил туда аморальные практики.
  В любом случае, в чем реальная проблема людей с отклонениями? Проблема ли это сексуальности или чего-то еще? Когда человек нарушает границы свободы другого человека или стремится к саморазрушению, у него есть проблема, но это не проблема сексуальности. У человека, который бьет жену (вне зависимости от того, возбуждает это его или нет), определенно серьезная проблема, например – психическое расстройство (которое также не является сексуальной проблемой). Взрослый человек, имеющий сексуальные отношения с детьми, также обнаруживает серьезную проблему. Возможно, для него проблематична близость с другими взрослыми людьми, другими словами – у него проблема с общением.
  И еще несколько слов о близости: “У многих людей, вне зависимости от “нормальности”, есть проблема близости с подходящим партнером. Если же человек с “отклонениями”, психиатры очень быстро ставят во главу угла сексуальное отклонение. Более справедливо смотреть именно на трудности с близостью как на проблему, нежели клеймить тип сексуальности. Нет никаких причин полагать, что фетишисты или люди, практикующие СМ, менее склонны любить своих партнеров, чем остальные. Если у человека трудности с близостью, то это не проблема сексуального характера. Хотя эта проблема может быть весьма серьезной.

  © Одд Райерзол (Odd Reiersol).